Вопросы студентов: особенность модальных глаголов и др.

Официальный сайт автора данного курса лекций: https://eng-professor.ru/

Вот теперь мы с вами Present Indefinite Tense, ну, то, что нам на данный момент надо знать, знаем всё. Даю три секунды. Посмотрите в тетрадку, всё, что мы сегодня записали по грамматике. Задайте любые вопросы. 

(Ст.) Мы написали предложение «Jim can speak english». Там разве не надо s добавлять (speaks)?

(Пр.) Молодец. Умничка. Good question. Вы поняли, о чем сейчас говорят два профессионала? 

Пишу на доску. Jim can speak english… и там еще было Spanish. И молодой джентльмен, не будем показывать на него пальцем, сказал: «Alexander, но Jim это же he/she/it. Почему ж ты вот здесь (speak) не добавил буковку s, как сам нас учил?». 

В принципе вы имеете право задать еще один вопрос. Тут же. Почему can и speak въехали друг другу в нос, от чего я вас строго настрого предупреждал. И, тем не менее, grammar police не забежала и не стала нас подвергать kicking’у тяжелыми ботинками. Why? 

Я не хотел об этом сейчас говорить, а в свое время. Но вопрос задан. И я вам на него отвечу. Дело в том, что мы сказали про глагол can, когда вот тут в списке писали. Как мы его назвали? Модальным. Сильный это с точки зрения построения вопроса, а по сути своей он модальный. 

Помните, когда мы на прошлом уроке писали глагол have и четвертое ему назначение писали «часто применяется вместо модального глагола must». И я сказал, что это еще одна такая сильная группа. Мы ее пока не трогали. Вот can из того же списка, из той же группы. 

Тут дело вот в чем. Can, и вообще все модальные глаголы, имеют такую интимную подробность, тонкость. Они отъедают идущий за ними инфинитивный образ глагола. То есть, фактически, здесь должна стоять частица to. Ведь по-русски смотрите: «Джим умеет (что делать?) говорить». Просто частицы to тут не пишут. Так глагол can требует. 

И отсюда сразу ответ на оба вопроса. Во-первых, раз это не первая форма глагола, а нулевая, а нулевая она не реагирует на he, she, it. Она для всех «говорить». И для «я», и для «он», и для всех. Значит, s тут быть не должно. 

И вот то, о чем я сейчас сказал, отвечает и на второй вопрос. На самом деле здесь can и speak друг другу в нос не въехали. Их разделила эта частица to. И хотя она даже не пишется, на самом деле она там присутствует. 

Возьмите все вот так палец, вот так. И у себя в тетрадке вот так между can и speak поводите, чувствуете бугорок там? Это частица to там спряталась. Она стала invisible (невидимой), но она там есть. 

Одинаково неправильно писать «I can to speak». И точно также неправильно сказать «I can speak» и при этом считать, что speak стал первой формой своей. Он остался нулевой (инфинитивной), частичка to там спряталась.  

У меня был случай смешной в Америке. Мы очень здорово выпивали у одного богатея американского. Мультимиллионер мужик. Во Вьетнаме воевал. Приезжал сюда к нам в гости. У меня в гостях был, водки выкушал немерено. Правда замороженная настоящая была водка. Один полторы выхлебывал бутылки, почти литр. А потом вышел так спокойно, только лицо покраснело, вышел к машине и говорит: «Я сам поведу».

Я: «Ну, да, конечно. До первого милиционера». 

Он удивился, говорит: «Неужели у вас так строго?»

И когда мы к нему приехали в гости, он решил нас алаверды отпоить. Угощал, угощал, угощал. А с нами был мужик из Новосибирска. Очень ревниво относящийся к тому, что почему-то вокруг меня стоят мужики американские, и я говорю и они со мной, а он вроде как со стороны. Он подошел, так всех отодвинул, потому что уже под хорошим градусом был и говорит этому хозяину, его звали Уорен: «Warren, I can to speak English too» (Я тоже могу говорить по-английски). Ну, поговори со мной, ты чего?

А этот его взял так за шиворот, как котенка: «Sorry, son. You can’t» (Прости, мужик. Ты не умеешь).

То есть, уже вот этим вот одним, он себя продал этот мужик. Он показал, что никакого языка в нем нету. Если он вот это (to) сумел поставить сюда, всё, о чем с ним дальше говорить? На одном мгновенном движении его выловили. Это огромная важность can. 

Я вам рассказывал, что в Лондоне, когда я работал, у меня в группах учился Фредди Меркьюри. Он же поет в свое песне «I can fly, my friends». Он не ставит там частицу to инфинитивную, но она там присутствует, невидимо. 

(Ст.) А какой предмет преподавали ему?

(Пр.) Как ни странно, оптику. Я даже помню лекции, на которых они сидели. Было такое понятие у них «многолучевая интерференция». До сих пор помню. Ладно, давно это было и неправда. 

Все всё поняли, friends? Very good. 

(Ст.) Можно вопрос? А вот когда мы в general questions (общий вопрос) используем сильные, мы можем к ним прибавить вопросительные конструкции. Там who, when?

(Пр.) Конечно. Я так и сказал. Сильные глаголы сами строят general’ы без do и прочих дел. Соответственно они точно также придут и к special. Смотрите: «Who can help me?» (Кто мне может помочь?). Мы построили special, причем special к подлежащему, но точно так же can пришел строить и его. 

(Ст.) Почему к can не прибавляется s?

(Пр.) К can не прибавляется s? Умничка. Потому что у can’ов, вообще у модальных глаголов, обалденно много грамматических особенностей. И одна из них такова: модальные глаголы не реагируют на лица. Не реагируют. I can, мы все can, и она can и он can. Мы будем это говорить. Не заскакивайте. Я понимаю ваше желание, но это всё будет сказано в свое время. Но вопросы задавайте. 

(Ст.) А вот когда к этому предложению задавали вопрос…

(Пр.) «К этому» к какому?

(Ст.) «Can Jim speak english and Spanish fluently?». Можно вместо can применять does?

(Пр.) Можно, но тогда будет другой вопрос. Умничка, хороший вопрос задал. Смотрите, мы построили предложение «Jim can speak English and Spanish fluently». «Джим умеет говорить…». Умеет говорить. А ведь можно задать вопрос не такой как мы построили «А Джим умеет говорить?», тут нужен был can. Но ведь по-русски можно и по-другому немножко: «А Джим говорит по-английски?». Говорит. Тогда can’а не нужно. Тогда нужен сам speak. И тогда к нему, при построении вопроса, вспомогательным выйдет снова does. «Does Jim speak…?» Вы поняли, что я спросил? Ведь мы можем спросить человека двумя вариантами: «Can you speak English?» (Ты умеешь говорить по-английски?) и «Do you speak English?» (Ты говоришь по-английски?). Мы ведь и по-русски говорим двумя версиями, по-разному. Оно и по-английски будет по-разному. 

Запомните. Любое русское предложение, любое, имеет полную адекватную версию в английском языке. Всегда. Я вам об этом уже говорил. Если вы чуть-чуть в русском что-то меняете, при этом что-то изменится и в английском. Не может быть по-другому. Я понятно выразился, вы поняли, что я хотел этим сказать? 

Поэтому, если по-русски «Ты умеешь?», вы спросите «Can you?». А если «Ты говоришь?», то «Do you speak?». 

(Ст.) Александр, я изучаю технический английский, и там, в качестве примера, давалась информация, что английский бывает неоднозначен. И в ООН для того чтобы перевести документы помимо английского всегда используется либо немецкий, либо русский, либо французский. То есть, есть предложения, которые на английском…

(Пр.) Есть, но их очень мало. И проистекает это только из-за одного. Я вам об этом на первом уроке говорил. Одно и то же слово имеет разные переводы. Я вам говорил seal, bean и пошло и пошло. Но в нормальном человеческом уровне общения вам с такими фокусами встречаться придется крайне редко. Практически всегда вы переведете фразу как положено ее перевести, при условии, что вы знаете, о чем идет речь. Мы будем к этому подходить.